Периодически слышны призывы о введении в стране мобилизационной экономики. Эксперт и бизнес-тренер, автор и ведущий программы «Экономика по-русски» на радиостанции Русская служба новостей Денис Ракша специально для ФИА «Инфоповод» подробно объяснил, что из себя может представлять такая экономика и как она будет (или уже выглядит) в российских реалиях.
Что такое мобилизационная экономика?
— Мобилизационная экономика может представлять собой всё, что угодно. Сам термин очень расплывчатый. У него нет какой-то чёткой формулировки или определённых границ. В каждом конкретном случае в истории мобилизационная экономика в разных странах и разных исторических обстоятельствах выглядела по-разному. Но в общем виде мобилизационная экономика предполагает, что государство вмешивается в экономическую жизнь и в деятельность отдельных экономических авторов гораздо сильнее, чем в обычной жизни.
Например, оно размещает государственно-оборонный заказ, от которого нельзя отказаться. В обычной жизни от него отказаться можно. А в ситуации мобилизационной экономике отказаться нельзя, иначе руководитель этого предприятия сядет в тюрьму.
Или, например, в обычной жизни продолжительность рабочей недели составляет 40 часов, рабочего дня — 8 часов. В условиях мобилизационной экономике можно принять отдельный нормативный акт, в котором разрешается работа в ночное время. Или увеличивается длительность рабочей недели с сорока часов до необходимого количества. И таких вещей очень много.
Они могут действовать не на всей территории страны или не для всей экономики, а на для отдельных отраслей или даже для отдельных предприятий. Мобилизационная экономика складывается вот из этих маленьких кусочков, которых может быть невероятное количество и в самых разных комбинациях.
Введут ли на территории РФ мобилизационную экономику?
— Мы, несомненно, уже имеем в каком-то виде мобилизационную экономику, поскольку отдельные эти кусочки у нас присутствуют с 24 февраля. Ещё в первые дни после начала специальной военной операции я говорил, что мы неизбежно перейдём к мобилизационной экономике, как бы мы её ни называли. А у нас её так не называют по разным причинам. Наше начально считает, что называть экономику мобилизационной — вредно. Речь идёт не о том, есть ли у нас мобилизационная экономика или нет (она в России есть), а вопрос в том, как её называть.
Нравится начальству называть её какими-то нейтральными словами — пусть называют. Суть не меняется, потому что все вот эти мобилизационные регулирующие акты многие уже приняты; многие оборонные и необоронные предприятия уже работают по этому госзаказу, от которого нельзя отказаться; уже работают в ночные смены и так далее.
Что изменится в экономике с введением военного положения?
— Военное положение это вообще отдельный режим, при котором всё меняется, не только экономика. Этого не избежать. Режим военного положения достаточно чётко регламентирован: что там должно происходить, чего не должно — в том числе и то, как должна работать экономика. Так как на территориях ДНР, ЛНР, Запорожской и Херсонской областях ввели определённый режим, то там под этот режим будет подвёрстываться всё.
Какой будет нынешняя мобилизационная экономика?
— Когда Владимир Мау говорил пару дней назад о мобилизационной экономике, то объяснил её необходимость и неизбежность. Нам придётся её построить, но без перехода к советским административным управленческим практикам, сказал он.
Совершенно очевидно, что имеется ввиду планирование. Не когда что-то вообще абстрактно планируют в экономике, а когда каждому предприятию централизованно ставится план производства. Дело в том, что в советских административных управленческих практиках была такая очень милая вещь: этот план производства ещё централизованно обеспечивался ресурсами.
То есть, грубо говоря, есть завод. Заводу сказали произвести 100 танков и дали денег. Завод с этими деньгами идёт на рынок. А там нет металла, который ему нужен. В результате завод стоит с этим деньгами, не в состоянии выполнить госзаказ, такнов нет, руководитель предприятия садится в тюрьму.
Чтобы такого не было, в Советском Союзе задание давали не только заводу, который должен изготовить танки, но и всем заводам по цепочке, которые должны его обеспечить сырьём и комплектующими. Вот, в чём состояла плановая экономика. Всё это делалось централизованно, из одной точки — из госплана и госснаба. Госплан планировал производственные задания для каждого из этих предприятий (а их было огромное количество), а Госснаб обеспечивал их материальными ресурсами (стекло, метал, древесина, цемент — кому что) в зависимости от того, что они должны были произвести.
Что имеет ввиду Владимир Мау? Что мы будем оставаться в рамках рыночных отношений, при этом производственное задание будет выдаваться последнему заводу в цепочке, то есть который должен сделать такни. Так вот: это работать не будет. На самом деле это было очевидно ещё до начала специальной военной операции.
На протяжении последних 10 лет я очень внимательно слушал производственников из оборонного сектора, которые жаловались, что заключают госконтракт на производство этих самых танков, а в процессе у нас рыночные цены на товары, из которых мы должны сделать танки, или услуги наших поставщиков меняются. Поэтому они не могут уложиться в госконтракт. Что они делали? Шли в банк и брали кредиты. То есть они за свои деньги делали эти танки, потому что им не хватало денег.
Собственно говоря, переход к мобилизационной экономике без централизованного планирования и без централизованного обеспечения материальными ресурсами невозможен. Понятно, что не хочется к этому переходить, и что этот процесс не мгновенный. Но с течением времени, после того, как эти заводы должны выпустить танки, но не смогут этого сделать, все обнаружат, что планирование и обеспечение ресурсами нужно делать по всей производственной цепочке. И Советский Союз делал это не от капризов каких-то, не по идеологическим соображениям, а потому что по-другому это не работает.
Любое использование материалов допускается только с указанием источника infopovod.ru
