Ирина Волынец, уполномоченный по правам ребёнка в Республике Татарстан:
Мне 7, и всех нас, первоклашек, собрали в спортзале школы и прикололи на грудь красивые значки с маленьким кудрявым Ильичом. «Дедушка Ленин и в детстве был примерным, учился только на отлично и всем всегда помогал: дома маме и папе, на улице старушкам и беременным, а в школе товарищам и учителям», — сказала учительница, и у нас не было никаких оснований не верить ей. Хотя быстро стало понятно, что до Ленина нам как до луны, но хотя бы стараться вполне по силам. В общем, в тот день я по-настоящему полюбила этого самого лучшего и доброго на свете человека и мне казалось и что он тоже, глядя с большого висевшего над классной доской портрета, любит нас никак не меньше, чем родной дед.
…Мне 10, и в нашем классе после уроков сегодня собрание по приему в пионеры, которые будущие комсомольцы. Сначала бурное обсуждение товарищей, перечисление их сильных сторон и недостатков, потом открытое голосование. И ведь мы старались как могли. По-честному обличали друг друга во всех наших грехах, плакали, искренне раскаивались в своих проступках, доказывали, что достойны быть пионерами, объясняли, как именно мы вскоре исправимся, обещали и отстаивали свою правоту. Удивительно, но в этот момент истины, лавиной захлестнувший нас, многие вдруг вспомнили свои претензии и обиды друг к другу чуть ли не с первого класса.
Конечно же, мне совсем не нравилось это мероприятие, больше похожее на суд, чем на формальные выборы туда, куда, как оказалось позже, и так принимают всех. Да вот только так сильно нам хотелось стать пионерами и потом комсомольцами, что мы понимали, что теперь уже никуда не денешься и каждому придётся пройти через это чистилище. А если бы нам и не хотелось, то что бы изменилось?
Мы тогда все перессорились, и в итоге из всего класса сначала приняли всего несколько человек, и то по возрастному цензу. А месяцем позже уже автоматом всех остальных. Ради чего было это предварительное издевательство, которое, как вскоре выяснилось, ничего конструктивного не дало и на приём нас в пионеры никак не повлияло.
Всё прошло церемонно и торжественно. Нам по полочкам всё разложили: и что «пионеры это будущие комсомольцы», и что «пионер — всем ребятам пример» и о том, какие светлые надежды возлагает на каждого из нас наша великая советская Родина. Домой возвращались гордые и счастливые, в нараспашку расстегнутых пальто, несмотря на мороз, чтобы издалека было видно заветный алый кумач на шее, такой долгожданный и честно выстраданный.
…Мне 13, и классный руководитель настойчиво требует, чтобы я наконец-то сняла «эту красную тряпку» с шеи. Оказалось, что я осталась единственной в классе, кто так рьяно держался за прошлое. Не за своё — за наше… До комсомола мы так и не добрались в связи с гибелью нашей великой страны. Трудно сейчас объяснить, почему мне не хотелось снимать галстук, вряд ли в таком возрасте я полностью осознавала происходящее с моей Родиной и всеми нами. Но что-то в глубине души подсказывало, что ничего хорошего в этом нет — вот так взять и бесцеремонно содрать то, что было с таким трепетом надето на волнительном посвящении. Взрослеющие одноклассники по-доброму посмеивалось, интересовались, каким клеем приклеен мой кумач и спрашивали, что же я намерена жить дальше. А что тогда зависело от моих намерений?
…У наших детей всего этого нет, и я не берусь судить, хорошо это или плохо. Ясно одно: каждому человеку для счастья нужно понимать, что он является частью одного целого, большого народа, мощной страны! Потому что счастье — значит «с частью». Всем нам сегодня жизненно необходимо то, что будет нас объединять — общая цель, общий смысл, общее будущее. Нам нужно понимать смысл и видеть образ этого будущее. Это будущее должно быть непременно великим, потому что иное не вдохновляет и не подвигает следовать за собой, а значит, не годится для нашего русского народа.
Любое использование материалов допускается только с указанием источника infopovod.ru
